начало съемки

ж.

1) топ. lever m, levé m

2) кино

  Алчность

   1924 - США (42 части; сокр. до 10)

     Произв. MGM

     Реж. ЭРИХ ФОН ШТРОХАЙМ

     Сцен. Эрих фон Штрохайм по роману Фрэнка Норриса «Мактиг» (McTeague)

     Опер. Бен Рейнолдз, Уильям Дэниэлз, Эрнест Б. Шоудсэк

     Муз. Ганс Й. Зальтер

     В ролях Гибсон Гоуленд (Мактиг), ЗэйСу Питтс (Трина Сиппе), Джин Хершолт (Маркус Шулер), Темпе Пигготт (мать Мактига), Честер Конклин («Папаша» Сиппе), Сильвия Эштон («Мамаша» Сиппе), Дейл Фуллер (Мария), Фрэнк Хейз (старина Грэннис), Фэнни Миджли (мисс Бейкер), Чезаре Гравина (Зерков, вырезанная роль).

   Калифорния, начало XX в. Кудрявый гигант Мактиг, подверженный ужасным приступам гнева, работает на золотом прииске. Однажды он бросает работу и по совету матери становится разъездным дантистом. Вскоре он открывает собственный кабинет в Сан-Франциско, куда часто приходят Маркус и его подружка Трина, которой домработница Мария продает лотерейный билет. Мактига неудержимо влечет к Трине. Он целует пациентку, пока та под наркозом. Мактиг признается в этом Маркусу, и тот благородно уступает ему Трину и даже знакомит Мактига с ее родителями, живущими в Окленде. Теперь Мактиг открыто встречается с Триной, и вскоре происходит помолвка. Трина говорит Мактигу, что выиграла по лотерейному билету 5000 долларов. Маркус начинает горько сожалеть о своем рыцарском поступке.

   Трина и Мактиг женятся. Трина, ничего не знавшая ранее о физической стороне брака, страшно разочарована. В ней начинает развиваться болезненная страсть к деньгам. Она снова и снова пересчитывает свое состояние, бесконечно чистит золотые монеты, не дает денег родной матери и даже роется в карманах у мужа. У нее появляются нервные тики: например, привычка держать палец во рту. Маркус ссорится с Мактигом из-за 5000 долларов и бросает в него нож, чуть не сняв с противника скальп. Но Мактиг не держит на него зла. Когда Маркус приходит попрощаться перед отъездом на ранчо, Мактиг искренне жмет ему руку.

   Вскоре Мактига лишают права на врачебную практику, поскольку у него нет диплома. Трина подозревает, что Маркус донес на Мактига. Семейная жизнь идет под откос, но Трина упорно не желает тратить свои деньги. Мактиг ищет работу. Жена не дает ему денег даже на автобус, и он все больше времени проводит в барах. Постепенно он проникается отвращением к Трине и решает уйти от нее.

   Однажды, измученный голодом, он стучится в дверь Трины. Она отказывается впустить его. Чуть позже Мактиг возвращается, убивает ее и забирает деньги. Он уезжает на Запад, на золотые прииски. Маркус видит объявление о розыске Мактига и во главе небольшого отряда идет по его следам. Спутники Маркуса не хотят идти через Долину Смерти, где стоит адская жара. Маркус добирается до Мактига в одиночку. Обоих терзает страшная жажда. Мактиг убивает Маркуса, но он прикован к нему наручниками. Мактигу остается лишь ждать смерти - рядом с трупом и мешком с деньгами.

   ► По единодушному мнению исследователей Алчность является величайшим изуродованным шедевром в истории кинематографа. После целого ряда смягчающих изменений хронометраж фильма сократился с 9 час до 2 час 30 мин (или до 100 мин при скорости проекции 24 к/сек). Это единственный фильм Штрохайма, не считая Веселой вдовы, The Merry Widow, 1925, основанный не на оригинальном материале (однако в случае с Веселой вдовой Штрохайм настолько изменил первоисточник - оперетту Франца Легара, - что от нее почти ничего пе осталось). Это также единственный фильм Штрохайма, где герои по своему развитию низведены почти до уровня приматов, в отличие от персонажей других фильмов режиссера: принцев и проигравшихся аристократов, к которым Штрохайм испытывал особую тягу. На героев Алчности давит тройной рок - тяжкая наследственность, социальная среда и экзистенциальный кризис, - но вложим при этом в понятие «рок» тот особый смысл, который образуется только у Штрохайма. Страсти (жадность в случае Трины, слабохарактерность и пьянство в случае Мактига) наверняка достались персонажам по наследству, однако обнаружить эту наследственную связь непросто, поскольку из фильма удалены эпизоды, посвященные отцу Мактига. Социальный рок очевиден, но он уступает по значимости другому, особому року, специфическому для вселенной Штрохайма и требующему, чтобы все его персонажи познали падение и нравственное разложение до самого конца.

   Этот рок приобретает у Штрохайма самоуправный, субъективный, «поэтический» характер, выдавая неспособность режиссера сохранять дистанцию от персонажей или описывать их с некоторой степенью отстранения. Этим он радикально отличается от Ланга или Мидзогути. Справедливо было замечено, что натурализм Штрохайма - обратная сторона тайного романтизма, который режиссер так и не смог проявить в своем творчестве. (Надо также отметить, что редкие положительные герои Алчности - напр., пара скромных пожилых людей: мисс Бейкер и содержатель «собачьей больницы», где недолгое время работает Маркус - были вырезаны из окончательного монтажа.)

   Как и всегда у Штрохайма, его натурализм наиболее оригинален на сексуальном уровне. Крах семейного союза Мактига и Трины вызван сексуальным неравновесием; предательство Маркуса служит лишь внешним фактором. Впрочем, этот натурализм столь убедителен лишь благодаря поразительной яркости, которую придает персонажам актерская игра - нарочито причудливая, исступленная, словно гонимая тайной одержимостью режиссера.

   В лучших традициях гигантомании Штрохайма, отразившейся на большинстве его картин, съемки Алчности продлились 9 месяцев и обошлись в 470 000 долларов. Штрохайм требовал, чтобы все сцены снимались на природе в тех самых местах, где происходило действие по сценарию (Сан-Франциско, Долина Смерти и т. д.). Лишь одна-единственная сцена - сон торговца Зеркова, где он находит на кладбище золотую посуду - была снята в студии. В дошедшей до нас версии от нее сохранился лишь символический и загадочный кадр с руками, перебирающими упомянутую посуду.

   По всей вероятности фильм выдержал не меньше 5 версий монтажа (об их точном количестве исследователи спорят). 3 первые версии длились, соответственно, 9, 7 и 4 ч; последнюю версию Штрохайм намеревался выпустить 2 отдельными частями. Затем он вместе с Рексом Ингрэмом сделал 3-часовую версию, но и она была отвергнута. Так появился монтаж, известный нам и по сей день (10 частей), не признанный Штрохаймом и родившийся в результате сокращения 1-й версии, проделанного сценаристкой Джун Мэтис под контролем Ирвинга Талбёрга. Именно Джун Мэтис изменила первоначальное название фильма, Мактиг (идентичное названию романа) на Алчность. Во время работы над монтажом произошло слияние фирмы «Goldwyn», изначально продюсировавшей фильм, и фирмы «Metro», что ничуть не поправило положение дел для Штрохайма.

   В своей книге «Полная версия Алчности» (см. БИБЛИОГРАФИЮ) Герман Вайнбёрг восстановил в 350 фоторепродукциях последовательность кадров, максимально полно иллюстрирующую фильм в том виде, в каком его снял Штрохайм. В книге представлено около 60 вырезанных сцен (то есть почти то же количество, что составляет известную нам версию). Самая впечатляющая часть - воистину отдельный фильм внутри фильма - рассказывает об отношениях между домработницей Марией (в исполнении Дейл Фуллер), продавшей счастливый лотерейный билет, и торговцем-ростовщиком Зерковым (его роль играет Чезаре Гравина, Вентуччи из Глупых жен, Foolish Wives). Не только актеры, играющие этих героев, но и происходящие с ними события поразительны и очень характерны для Штрохайма. Мария дает Зеркову драгоценную утварь для продажи. Ночью он видит эти предметы во сне. Новорожденный ребенок Марии и Зеркова умирает. В день похорон Мария отказывается класть гроб в повозку, где Зерков обычно перевозит товар. Она садится рядом с Зерковым, держа гробик в руках (следуют 2 удивительные фотографии из этой сцены). Позднее Трина находит Марию убитой (сцена, построенная на игре теней, отображена в одной из самых красивых фотографий в книге). Убийца - не кто иной, как Зерков, соблазнившийся деньгами своей сожительницы; он утонул - неизвестно, был ли это несчастный случай или самоубийство. Одиссея этих персонажей образовывала важную параллель с историей отношений Трины и Мактига. Еще одна параллель, сохранившаяся в фильме, связана с птицами, которых Мактиг спасает, держит в клетке (кошка подстерегает их, как Маркус подстерегает Мактига), а затем выпускает на волю в пустыне - впрочем, напрасно; вскоре последняя птица замертво упадет на землю.

   Отсутствие многих эпизодов лишает зрителя важной информации о персонажах (напр., устранение отца Мактига, пьяницы, ходившего к проституткам и умершего в кабаке) или об отношениях между ними (начало дружбы Мактига и Маркуса), а также вредит поэтической и аллегорической конструкции, на которой строился весь фильм. Не менее жаль того, что исчезли сцены скитаний Мактига после совершенного им преступления. Помимо прочего, эти сокращения нарушают ритм всего фильма в целом; из-за них эпизоды, действие которых происходит на Западе или в пустыне, кажутся нам не достойными такого восхищения специалистов. Невероятные усилия актеров и членов съемочной группы, работавших при страшной жаре, огромные финансовые средства, потраченные на съемки, - все это испарилось в кратком пересказе, оставшемся от этих эпизодов в окончательной версии. Книга Вайнбёрга, составляющая теперь неотъемлемую часть ансамбля нашего знания о фильме и сама ставшая фрагментом фильма, убедительно доказывает, что чуть более длинная монтажная версия (на 30 или 45 мин длиннее) была бы вполне приемлемой и несравнимо превосходила бы известную нам картину; несомненно, такой была 4-я монтажная версия Штрохайма и Ингрэма. Многие считают Талбёрга непогрешимым, но в этом случае он допустил непоправимую ошибку. Штрохайм почти не преувеличивал, когда говорил: «Я считаю, что снял за свою жизнь единственный фильм, да и того фильма никто не видел. Его жалкие, изуродованные останки были выпущены на экран под названием Алчность».

   БИБЛИОГРАФИЯ: 4 публикации сыграли огромную роль и нашем постепенном знакомстве с фильмом: 1) раскадровка «полной» версии, изданная на англ. языке «Бельгийской синематекой» в Брюсселе в 1958 г. (по экземпляру сценария, принадлежавшему лично Штрохайму и сохраненному его вдовой Дениз Вернак); 2) журнал «L'Avant-Scene», № 83–84 (1968): поэпизодный план фильма в дошедшей до нас версии с добавлением пересказа вырезанных или не снятых сцен в том виде, в котором они представлены в «брюссельском сценарии»; 3) книга, включающая в себя «брюссельский сценарии», описание известной нам версии и их сопоставление (Lorrimer, London, 1972; повторное издание - Faber and Faber, London, 1989). Книга также содержит тексты Штрохайма, Джина Хершолта, Уильяма Дэниэлза, Германа Г. Вайнберга и Джоэла У. Финлера; 4) и, наконец, драгоценный труд Германа Г Вайнбёрга: Herman G. Weinberg, The Complete Greed, Arno Press, New York, 1972; затем - E.P. Dutton, New York, 1973). Помимо реконструкции фильма, в книгу входит также хроника съемок из 50 фотографий.

  Генрих V

   1945 - Великобритания (137 мин)

     Произв. Rank, Two Cities (Лоренс Оливье и Филиппо Дель Джудиче)

     Реж. ЛОРЕНС ОЛИВЬЕ совместно с Реджиналдом Беком (монтаж) и Полом Шериффом (декорации)

     Сцен. Лоренс Оливье и Алан Дент по одноименной пьесе Уильяма Шекспира

     Опер. Роберт Краскер (Technicolor)

     Муз. Уильям Уолтон

     В ролях Лоренс Оливье (Генрих V), Роберт Ньютон (Старый Пистоль), Рене Эшерсон (принцесса Екатерина), Лесли Бэнкс (хор), Эсмонд Найт (Флюэллен), Лео Дженн (коннетабль Франции), Феликс Эйлмер (архиепископ Кентерберийский), Ралф Трумэн (Монжуа), Николас Хэннер (герцог Эксетер), Роберт Хелпмен (епископ Илийский), Эрнест Тесиджер (герцог де Берри, посол Франции), Нэйлл Макгиннис (английский капитан).

   1 мая 1600 г. Актеры лондонского театра «Глобус» играют спектакль «Генрих V» - эпическую драму Шекспира, в различных тональностях рассказывающую о победе английского монарха и его войск над французами при Азенкуре (1415), затем - о его браке с Екатериной, дочерью короля Карла VI и Изабеллы Баварской. (Текст пьесы, в основном, сохранен без изменений, хотя избавлен от некоторых побочных сюжетных линий; несколько сцен сокращены, ряд реплик поменялись местами или же оказались вложены в уста других персонажей.)

   ► Крупная дата в истории английского кинематографа, экранизаций Шекспира и крупнобюджетных зрелищных исторических постановок. Смелый замысел фильма родился у продюсера Филиппо Дель Джудиче, итальянского эмигранта, основателя компании «Two Cities». Именно он выбрал Лоренса Оливье руководителем проекта и возложил на него ответственность за все вопросы, связанные с производством (он был пленен сделанной Оливье радиопостановкой пьесы). Оливье умело пользуется свободой и находит мудрую золотую середину между новаторством и классицизмом. После бесплодных попыток привлечь к постановке Уильяма Уайлера, Кэрола Рида и Теренса Янга, он решает поставить фильм сам с помощью монтажера Реджиналда Бека. Его самой плодотворной и самой ценной в визуальном отношении идеей стало решение начать фильм с довольно реалистичного описания спектакля в театре елизаветинских времен. Взгляд за кулисы на актеров, готовящихся выйти на сцену, на зрителей, на внезапно начавшийся дождь. В тот момент, когда король поднимается на борт корабля в Саутгемптоне, драма приобретает вселенские масштабы и реализм уступает место эпосу, кульминацией которого станет воссоздание битвы при Азенкуре. Этот необыкновенный эпизод был снят в Ирландии и обошелся в треть общего бюджета, который за время съемок вырос с 300 000 до 475 000 фунтов, превратив фильм в самую дорогостоящую постановку, когда-либо сделанную в Великобритании. Эпизод встает в один ряд с величайшими батальными сценами в истории кино после Александра Невского* (влияние которого чувствуется в этом фильме) и Сципиона Африканского, Scipione l'Africano. Но огромное его преимущество заключается в том, что он снят в цвете, в светлых и восхитительно ярких тонах формата «Technicolor». Так англичане показывают, что они способны соперничать с Голливудом в создании самых впечатляющих и зрелищных эпизодов. После этой битвы фильм постепенно возвращается к обманчивому реализму театрального представления, и Генрих V заканчивается, как и начался, на сцене театра «Глобус». Изобразительная стилистика фильма вдохновлена часословами, средневековыми миниатюрами и той эстетикой, в которой некоторая нереалистичность, связанная с отсутствием перспективы, придает персонажам, поступкам и декорациям завораживающую смесь наивности и драгоценности.

   Лоренс Оливье не оставляет впечатление режиссера, сознательно стремящегося удивить своей смелостью, однако он вписывает картину в контекст самых современных театральных экспериментов и, сохраняя верность тексту Шекспира, свободно перемещается в 3 временных слоях. Прежде всего, это время, когда происходят события, изложенные в пьесе (XV в.). Затем - елизаветинская эпоха (начало XVII в.), время творчества Шекспира, которое интересует нас ничуть не меньше и даже, несомненно, больше, нежели время, описанное в пьесе. (Манкивиц, чтобы подчеркнуть этот аспект, намеренно сохранил в Юлии Цезаре, Julius Caesar, 1953 все анахронизмы Шекспира, поэтому в его фильме появляется современная книга, вместо свитка пергамента.) Наконец, это наша современность, аллегорически отраженная в повествовании, восхваляющем патриотизм и воинскую храбрость. В самом деле, Генрих V - посвящение британским коммандос и воздушно-десантным войскам. То есть, по-своему, также современная картина. (Напомним, что натурные съемки проходили с 9 июня по 22 июля 1943 г., студийные съемки с актерами - с 9 августа 1943 по 3 января 1944 г., а работа над необыкновенным макетом Лондона, с которого начинается и которым заканчивается фильм, велась с 22 апреля по 10 мая 1944 г.) Актерская игра, выполненная в классическом ключе, не лишена свежести и выразительности (см. роли Роберта Ньютона, Роберта Хелпмана и Феликса Эйлмера). Остается лишь сожалеть о том, что она немного однообразна, равномерна в сценах, действие которых происходит в театре, и в сценах, снятых в естественных декорациях. Больше всего жаль, что Лоренс Оливье не смог поручить роль Екатерины своей супруге Вивьен Ли, которую держал на контракте Селзник, и эта роль досталась Рене Эшерсон, актрисе, в каком-то смысле, катастрофической - деревянной, лишенной обаяния и карикатурно говорящей по-французски (увы, по роли ей это приходится делать часто). Смелость и талант Лоренса Оливье и его продюсера были вознаграждены огромным успехом во всем мире, включая США.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в сбор нике «Киносценарии, часть первая» (Film Scripts One, Appleton-Century-Crofts, New York, 1971) - сборник также включает сценарии Глубокий сон, The Big Sleep и Трамвай «Желание», A Streetcar Named Desire, 1951; и в серии «Классические киносценарии» (Classic Film Scripts, Lorrimer, London, 1984). О фильме: С. Clayton Hutton, The Making of Henry V, London, 1945 - наполовину рекламное падание. Также: Harry М. Geduld. А Fihnguide to Henry V, Bloomington, Indiana. 1973.

  Психопат

   1960 – США (106 мин)

     Произв. PAR (Алфред Хичкок)

     Реж. АЛФРЕД ХИЧКОК

     Сцен. Джозеф Стефано по одноименному роману Роберта Блока

     Опер. Джон Л. Расселл

     Муз. Бернард Херрманн

     Титры Сол Басс

     В ролях Энтони Пёркинз (Норман Бейтс), Дженет Ли (Мэрион Крейн), Вера Майлз (Лила Крейн), Джон Гэвин (Сэм Лумис), Мартин Болсэм (Милтон Арбогаст), Джон Макинтайр (шериф Чемберз), Лорин Таттл (миссис Чемберз), Пэт Хичкок (Кэролин), Фрэнк Олбертсон (Кэссади), Саймон Оукленд (доктор Ричмонд), Вон Тейлор (Джордж Лоури), Джон Андерсон (продавец машин), Морт Миллз (полицейский).

   → Финикс, штат Аризона, пятница, 11 декабря, 14:43. Проведя обеденный перерыв в отеле с любовником Сэмом Лумисом, молодая женщина Мэрион Крейн говорит ему, что в последний раз встречается с ним тайком. Ей хочется, чтобы они поженились, но он не может: сначала ему нужно выбраться из финансовых передряг. Мэрион возвращается на работу в агентство по продаже недвижимости и получает от начальника поручение: перед самым закрытием на выходные положить в банк 40 000 долларов наличными, принесенные клиентом в качестве оплаты по сделке. Мэрион забирает деньги себе и едет к Сэму в Калифорнию. Ночует она в машине на обочине, чем привлекает внимание полицейского. После этой встречи она меняет машину, купив новую у случайно попавшегося торговца. Она снова отправляется в путь. Накатывает усталость, идет дождь, солнце садится – и Мэрион сворачивает в маленький мотель в нескольких километрах от Фейрвэйла, пустующий с тех пор, как главную дорогу отвели от него в сторону.

   Ее встречает управляющий – молодой человек Норман Бейтс. Видя, что Мэрион одна и проголодалась, он предлагает ей разделить с ним ужин. Чуть позже Мэрион слышит отзвуки ссоры Нормана с матерью: та ругает сына за то, что он пригласил на ужин незнакомку. Норман возвращается с подносом. За ужином Норман рассказывает Мэрион о своем увлечении таксидермией: больше всего он любит делать чучела птиц, которыми украшены стены комнатки, где они ужинают. Он догадывается, что Мэрион от чего-то бежит. Он говорит, что, по его мнению, каждый человек сам готовит себе западню и, что бы мы ни делали, вырваться из этой западни невозможно. Норман также рассказывает о матери, которая вырастила его после смерти отца. Ей пришлось также пережить трагическую гибель любовника, и с тех пор у нее бывают нервные срывы. Мэрион предлагает Норману поместить мать в лечебное заведение, но молодой человек реагирует на это очень плохо, и Мэрион закругляет разговор. Она говорит, что утром вернется в Финикс и попробует вырваться из той западни, которую сама себе расставила.

   Она возвращается в номер. Норман наблюдает через отверстие в стене за тем, как она раздевается, а потом возвращается в обветшалый готический дом, где живет с матерью. Мэрион в комнате подсчитывает деньги и идет в душ. Неожиданно за душевой занавеской появляется женский силуэт, и кто-то несколько раз с ожесточением бьет Мэрион поясом, а затем исчезает. Несколько мгновений спустя мы слышим крик Нормана в доме: «Господи, мама, это кровь, кровь!» Норман приходит в душевую, тщательно смывает все следы крови, заворачивает труп в душевую занавеску, собирает вещи Мэрион и, не заметив денег, спрятанных в газету, складывает все – и тело, и вещи ― в машину девушки, которую затем топит в близлежащем болоте.

   Лила Крейн, встревоженная исчезновением сестры, приходит в скобяной магазин Сэма, думая найти там Мэрион. За ней следит частный детектив Милтон Арбогаст, нанятый для розыска украденных денег. Он объясняет Сэму и Лиле, что начальник Мэрион предпочел бы уладить дело полюбовно, не обращаясь в полицию. Он убежден, что Мэрион где-то неподалеку. Вскоре скрупулезное расследование приводит его в мотель Бейтca. Поначалу Бейтс все отрицает, но Арбогаст без особого труда заставляет его признаться, что Мэрион ночевала в его мотеле. Однако когда детектив просит о встрече с его матерью, Норман категорически отказывает ему. Арбогаст уходит и по телефону рассказывает Сэму и Лиле о результатах расследования. Он уверен, что тут что-то неладно, и собирается вернуться в мотель. Действительно, он возвращается, пробирается в дом через черный ход, поднимается по лестнице к комнате миссис Бейтс… и в свою очередь гибнет под исступленными ударами ножа.

   Лила и Сэм очень обеспокоены его отсутствием. Сэм едет в мотель, но возвращается ни с чем: он не заметил Бейтса, стоявшего во тьме у болота, где он только что утопил машину Арбогаста, точно так же, как сделал это ранее с машиной Мэрион. Сэм и Лила приходят к местному шерифу Чемберзу и узнают от него, что мать Бейтса уже 10 лет как мертва. Она покончила с собой, отравив из ревности своего любовника. С тех пор Норман живет в мотеле отшельником. И все же Сэм уверен, что видел в окне дома женский силуэт. Тем временем в доме Норман скрепя сердце относит маму на руках в подвал. Так он хочет защитить ее от посторонних. Сэм и Лила думают, что Норман присвоил деньги Мэрион, и на следующий день приезжают в мотель и снимают комнату. Пока Сэм отвлекает Нормана разговорами. Лила исследует другие комнаты, предполагая, что Мэрион где-то держат взаперти. Затем она пробирается в дом. Она поднимается по лестнице, обходит пустые апартаменты миссис Бейтс, находит детскую Нормана и спускается по лестнице вниз. Норман внезапно разгадывает уловку Сэма и спрашивает его, где Лила. Он со всех ног бросается к дому. Лила видит его из-за занавески на двери и прячется в подвале, где видит женщину, неподвижно сидящую в кресле к ней спиной. Лила трогает ее за плечо, кресло разворачивается – и перед глазами Лилы оказывается жуткое лицо мертвой женщины, почти превратившейся в мумию. Лила кричит. В этот момент в комнате появляется женская фигура с ножом в руке. Сэм обезоруживает нападавшего, в котором оба узнают Нормана, переодетого в женское платье.

   После ареста Нормана психиатр растолковывает его случай Лиле, Сэму и следователю. Убив из ревности свою мать и ее любовника, Норман попытался снять с себя вину, превратившись в собственную мать. Время от времени, идентифицируя себя с ней, он чувствовал к девушкам, появлявшимся в его мотеле (а Мэрион была не первой его жертвой), ревность, которую, по его мнению, должна была испытывать к ним его мать. Присутствие в его сознании 2 личностей – собственной и личности матери – приводило к мощным конфликтам, которые завершались победой наиболее сильной личности. Теперь Норман полностью находится под властью матери. Он стал своей матерью. Полицейский приносит ему одеяло. Машину Мэрион поднимают на поверхность из трясины.

   ►  К 1959 г. Хичкок вот уже 5 лет (с момента выхода на экраны Окна во двор, Rear Window) выпускает по одному, а то и по 2 шедевра в год. Характерная черта творческого темперамента Хичкока: чем мощнее его талант, тем активнее он ищет обновления. Наряду с мастерским созданием напряжения (саспепса) или же интересом к коварным преступникам, постоянное обновление формы и сюжетов является одной из важнейших данностей в творчестве Хичкока. Психопат в этом отношении побил все рекорды – настолько, что на начальной стадии проект встревожил даже самых близких сотрудников режиссера. Ассоциированный продюсер Херберт Коулмен (Человек, который слишком много знал, The Man Who Knew Too Much; He тот человек, The Wrong Man; Головокружение, Vertigo; На север через северо-запад, North by Northwest) выходит из проекта еще до начала съемок. Верная Джоан Хэрриссон, работавшая с Хичкоком с 1935 г. (как секретарша, автор диалогов, сценарист и т. д.), просит повысить ей оклад вместо того, чтобы рассчитывать на долю с проката. Кинокомпания «Paramount» занимается прокатом фильма, но почти не вкладывается в производство; и Хичкок частично финансирует фильм на свои средства, а вместо гонорара получает в собственность 60 % негатива. «Paramount» даже не предоставляет для съемок свои студийные павильоны, что Хичкок, конечно, воспринимает как признак недоверия ― он снимает на студии «Revue», принадлежащей фирме «Universal», где под его руководством снимались 26-мин короткометражки из серии «Алфред Хичкок представляет». Так и получилось, что самая знаменитая декорация «Universal». одна из главных достопримечательностей Голливуда – мотель Бейтса и готический дом на его задворках, – была построена для фильма студии «Paramount».

   Главные упреки, адресованные Хичкоку до начала съемок и выражавшие опасения близких ему людей в жизнеспособности проекта, таковы: роман Роберта Блока, написанный на основе реального случая, произошедшего в Висконсине (дело Эда Гайна), недостоин мастера (этого мнения придерживался, к примеру, 2-й сценарист Джозеф Стефано, указанный в титрах как единственный автор сценария); с другой стороны, Хичкок заходит слишком далеко в «графическом» изображении насилия и нарушении голливудских табу (это мнение разделяла, в частности, Джоан Хэрриссон). Финансируя себя сам, Хичкок переживает сладкое для него ощущение, что приходится начинать с нуля – и решает начать съемки в режиме экономии (бюджет в 800 000 долларов эквивалентен в среднем 3 телевизионным короткометражкам; на сами съемки выделено 36 дней в декабре 1959-го и январе 1960 г.).

   Фильм будет черно-белым и изобразительно приближен к телевизионным картинам. Этот экономный подход только поспособствует оригинальности и формальной цельности фильма. Для Хичкока экономия сводится к тому, что фильм ничем не должен отвлекать зрителя от собственно хода повествования («изложения истории» [the telling of the tale], согласно цитате, приведенной Стивеном Ребелло, см. БИБЛИОГРАФИЮ). Как и на телевидении, все подчиняется 3 законам: скорость, реализм, документальность. Хичкок нанимает частного детектива, чтобы тот консультировал сценариста, и отправляет 2-ю группу ловить атмосферу Финикса и его окрестностей. Он просит оператора-постановщика использовать 50-мм объектив, который должен как можно точнее воспроизвести взгляд зрителя в каждом плане.

   Поскольку Роберт Блок в связи с занятостью отказался участвовать в написании сценария, а 1-й сценарист Джеймс П. Кавано был отстранен от работы через несколько недель, Хичкок нанимает Джозефа Стефано. Стефано восхищается Хичкоком. Он признается Стивену Ребелло, что почти довел мэтра до слез, сказав, что лучшим его фильмом считает Головокружение. (Обычно Хичкок в общении с сотрудниками и гостями хранил безмятежность Будды или же развлекал их шутками и анекдотами.) Тем не менее Стефано не чувствует интереса к этой работе, пока Хичкок не говорит ему, что подумывает нанять на роль Бейтса Энтони Пёркинза, тогда как в романе Бейтс – «тяжеловес» вроде Рода Стайгера. Чуть позже Хичкок нанимает Сола Басса «консультантом по изображению» (pictorial consultant). Помимо начальных титров, Сол Басс рисует не только сцену в душе, но и многие другие сцены, вошедшие или не вошедшие в фильм. На всех этапах работы – подготовки, съемок, монтажа и даже в последние недели перед выходом в прокат – Хичкок и его сотрудники сомневались в будущем успехе фильма. На демонстрации чернового монтажа все сидели с кислыми лицами; только Бернард Херрманн почувствовал выдающиеся достоинства картины и предложил Хичкоку партитуру, написанную исключительно для струнных инструментов. (Хичкок планировал обойтись без музыки в сцене в душе, а для фильма в целом предполагал джазовую партитуру.) Для проката Лью Вассермен, деловой партнер Хичкока (и председатель Американской музыкальной корпорации), предложил сразу же зарезервировать максимально возможное количество кинозалов по всей Америке. Стивен Ребелло так резюмирует ход его мыслей: даже если сарафанное радио погубит репутацию фильма, все равно имя Хичкока привлечет зрителей в первые 2 недели. Колоссальный успех фильма во всем мире стал потрясением для прокатчиков. Так Психопат преподнес небывалый сюрприз не только зрителям, но и (в 1-ю очередь) своим создателям.

   1-я оригинальная черта фильма связана с драматургией: исчезновение главной героини, которую жестоко убивают на 50-й мин (то есть примерно в середине повествования). Кстати, именно это и привлекло Хичкока в романе Роберта Блока. Хичкок сделал все возможное, чтобы после гибели героини публика, так или иначе идентифицировавшая себя с ней, оказалась в полной растерянности, небывалой для кинематографа; зритель остается в реальности драмы один, без поддержки, без укрытия, словно на краю пропасти. Кроме того, эта смерть устанавливает связь между относительно небольшой и случайной виновностью Мэрион Крейн и гораздо более глубокой и основательной виной Нормана Бейтса, порожденной глубинами его подсознания и серьезным душевным недугом. В одном из самых 1-х и проницательных отзывов, вызванных фильмом во Франции, Психопат сравнивается с концентрическим Адом Данте. «Этот фильм, – пишет Филипп Демонсаблон в статье „Письмо из Нью-Йорка“ (в журнале „Cahiers du cinéma“, № 111, 1960), – построен, как Дантов Ад, из концентрических кругов, раз от раза все более узких и глубоких. С самого начала устанавливается очень последовательное движение к удушливости, увязанию, без всякой зрелищной величавости, но и без купюр. Интонация скрупулезно реалистична и возрождает гипнотическое воздействие лучших моментов Тени сомнения, Shadow of a Doubt и Спасательной шлюпки, Lifeboat, с короткими прорывами небывалой жестокости». Смерть Мэрион Крейн мгновенно перебрасывает нас из одного круга в другой, поскольку ее вина теперь неразрывно связана с виной Нормана – человека, с которым зритель поневоле вынужден теперь себя идентифицировать. А виновность Нормана незаметно поднимает тему виновности всего человечества – процесс, часто встречающийся в фильмах Хичкока.

   Не переставая внушать зрителю беспокойство, Бейтс вызывает у него в равной степени сочувствие и ужас. При 1-м просмотре эти чувства сменяют друг друга, при последующих – уживаются рядом. И конечно же при пересмотре, когда саспенс и неожиданные повороты теряют свою силу, сочувствие берет верх. Помимо сочувствия и ужаса, фильм полон меланхолии, тайной грусти: как если бы самые интимные секреты персонажей вдруг проступали на стенах у всех на виду. В мотеле Бейтса не просто умирают люди: там раскрываются души. В этом отношении важнейшим эпизодом становится диалог Мэрион и Нормана в комнате с чучелами птиц. В конце этого эпизода Мэрион еще считает себя свободной, принимает решение сделать шаг назад, но не успевает и надает в пропасть.

   Как это часто происходит у Хичкока (в особенности в Случайных попутчиках, Strangers on a Train), именно в кульминационных сценах, твердо держа в руках публику, завороженную ожиданием, страхом или удивлением, режиссер с головой бросается в эксперименты – как, например, в знаменитой сцене в душе. Эта сцена, при всей своей необычности, всего лишь доводит до крайности монтажное решение, используемое на протяжении всего фильма. Хотя Хичкок многократно (Веревка, Rope; Под знаком Козерога, Under Capricorn) проявлял себя непревзойденным мастером длинных планов (в их крайней форме – «10-минутный план» [ten minutes take]), в Психопате он использует противоположную технику, разрезая сцены на мелкие кусочки и прибегая к относительно короткому монтажу. Сцена в душе насчитывает 70 планов за 45 сек. Она с дьявольской эффективностью чередует и удерживает в шатком равновесии настойчивость и умолчание; она показывает ровно столько, сколько скрывает; управляет зрительскими эмоциями, благодаря умело дозированным стимулам, но при этом удерживается от демонстрации главного (того, как нож входит в тело жертвы). Бесчисленные подражатели фильму все время забывают добрую половину секрета Мэтра, а именно: то, чего он не показывает, действует на нервы зрителю даже больше, чем то, что он показывает. Хичкок особенно гордился тем, что этим фильмом создал образец чистого кинематографа. «В Психопате, – признавался он Трюффо в беседах, опубликованных издательством „Laffont“ в 1966 г., – для меня не так важен сюжет, не так важны персонажи; для меня важно, чтобы общий ряд фрагментов фильма, изображение, звуки и прочие чисто технические элементы заставили зрителя вопить от ужаса… Публику привлекли не мысли, заложенные в сюжете. Публику потрясла не отличная актерская игра. Внимание публики привлек не именитый роман. Публику восхитил фильм в чистом виде». Тем не менее нельзя не заметить, что сила фильма – в крепкой драматургической конструкции, в изменяющемся темпе, в качестве диалогов и пауз, в остроте монтажа.

   N.В. Сол Басс настаивал, что авторство и даже постановка сцены в душе принадлежат ему. В самом деле, во время съемок Хичкок с гордостью показывал коллегам раскадровки (storyboanl) Сола Басса, сделанные для этой сцены и для многих других. Поскольку после съемок сцена стала самой знаменитой в фильме, а потом и во всем творчестве Хичкока, Мэтр стал хранить гробовое молчание по поводу неоспоримого вклада Сола Басса. Он ни разу не говорил об этом публично. Когда Трюффо задает ему вопрос: «Кажется, помимо начальных титров, Сол Басс сделал серию рисунков для фильма?» – он отвечает: «Только для одной сцены, и те я не смог использовать». После чего пересказывает в подробностях раскадровку сцены убийства Арбогаста, выпавшей из монтажа. Вполне объяснимо, что Сол Басс был потрясен подобной «забывчивостью», которая продолжалась вплоть до смерти Мэтра. Как он мог в такой ситуации настаивать на своей роли в создании этой сцены? После смерти Хичкока Сол Басс стал более спокойно смотреть на споры вокруг этого вопроса и говорил так: «Люди меня часто спрашивали: что вы думаете о том, что он [Хичкок] приписал себе целиком авторство сцены в душе? Я отвечал: меня ничуть не смущает, что я послужил инструментом, при помощи которого что-то было сделано. Психопат – на 100 % фильм Хичкока. Многие люди привносят в фильм что-то свое, и в Психопате мне посчастливилось быть одним из них, но правда заключается в том, что каждый элемент фильма зависел от решения Хичкока. Даже если бы моя роль не вызывала никаких разногласий, даже если бы все вокруг признавали, что я был режиссером этой сцены, она все равно бы целиком и полностью принадлежала Хичкоку» (цит. по статье С. Ребелло).

   После Психопата было снято 2 сиквела: 1-й, Психопат II (Psycho II, 1983), поставлен Ричардом Фрэнклином с Энтони Пёркинзом, Верой Майлз и Мег Тилли в главных ролях. Это честный хоррор (естественно, с фильмом Хичкока он в разных весовых категориях), ловко использующий отсылки к картине-первоисточнику; 2-й, Психопат III (Psycho III, 1986), поставлен Энтони Пёркинзом, который снова исполнил главную роль. Это уже совершенно халтурный фильм, в котором есть что-то нездоровое и даже тревожное – до такой степени, что поневоле задаешься вопросом, не снял ли его сам Норман Бейтс.

   БИБЛИОГРАФИЯ: реконструкцию фильма в 1300 фоторепродукциях (с полными диалогами) издал Ричард Энобайл в серии «Библиотека киноклассики» (Richard Anobile, Psycho, Film Classics Libraiy, Universe Books, New York, 1974). Как и во всех выпусках этой серии, начало и конец планов не указаны, поэтому настоящую последовательность планов фильма восстановить невозможно. Когда в издании указываются границы кадров (что происходит далеко не всегда), можно оценить в полной мере их невероятную красоту, еще больше усиленную неподвижностью фоторепродукций. Главный текст о Психопате – увлекательная статья Стивена Ребелло, опубликованная в журнале «Cinefantasnque», Нью-Йорк, в октябре 1986 г. В ней автор восстанавливает в мельчайших деталях всю историю создания фильма (большую часть фактов, изложенных выше, мы позаимствовали у него). Статья была перепечатана с добавлениями в издании: Alfred Hitchcock and the Making of Psycho, Dembner Books, New-York, 1990. См. также небольшую книгу: James Naremore, Filmguide to Psycho, Indiana University Press, 1973, и две книги Доналда Спото: Donald Spoto, The Art of Alfred Hitchcock, Hopkinson and Blake, New York, 1976 и The Dark Side of a Genius, Little, Brown and Company, New York, 1983. Психопат – один из тех фильмов, что лучше всего поддаются психоанализу. Прекрасный пример тому – статья Робина Вуда «Психоанализ Психопата » (Robin Wood, Psychanalise de Psycho) в журнале «Cahiers du cinéma», № 113 (1960).

  Выход рабочих с завода Люмьер

   1895 – Франция (50 сек)

     Произв., реж., опер. ЛУИ ЛЮМЬЕР, ассистент – Франсис Дублие

     В ролях рабочие и работницы завода.

   ►  Это 1-й фильм на планете. С этим согласны все. Но на этом единодушие быстро заканчивается. По поводу даты съемок, количества версий и их содержания начинаются разногласия. Согласно последним исследованиям, проведенным Бернаром Шарделем, Ги и Маржори Борже (см. БИБЛИОГРАФИЮ), всемирно известная версия, где рабочие и работницы выходят на улицу в летних одеждах – версия без экипажа, – не является первой. Это ремейк; мало того – это 2-й ремейк. Когда же была снята 1-я версия?

   По словам Луи Люмьера и его ассистента Франсиса Дублие, это случилось в августе 1894 г. Мемориальная доска в Лионе, на улице Первого Фильма датирует появление Выхода рабочих с завода Люмьер именно 1894 г. Однако, согласно Бернару Шардеру, в то время у Люмьера не было ни пленки, ни камеры. Шардер, как и Венсан Пинель (см. БИБЛИОГРАФИЮ), предлагает датировать фильм вторником 19 марта 1895 г. «В понедельник, 18 марта, – пишет он, – фронт повышенного атмосферного давления (769 мм рт. ст.) сформировался над Голландией и направил в сторону Франции порывы сухого северного ветра. Температура в тени не превышала 13 °C. На следующий день, во вторник 19 марта, столбик термометра поднялся до 19° в тени и 26° под открытым небом: без сомнения, именно в этот день Луи смог наконец привести в действие свой аппарат, положив этими 50 сек и 800 кадрами Выхода рабочих с завода Люмьер начало мировому кинематографу. В среду и четверг снова идет дождь. В пятницу 22 числа отец и сын Люмьеры уже в Париже, на улице Ренн, на публичном выступлении Луи. Перед 200 зрителей происходит 1-й публичный показ кинофильма – по крайней мере, 1-й в Европе». От этой версии сохранились лишь 2 фоторепродукции (они напечатаны в журнале «Positif», № 340, 1989); на одной изображен хозяйский экипаж, в который запряжены 2 лошади.

   1-е кинематографические опыты Люмьера датируются началом марта 1895 г. «Луи устраивается, – пишет Шардер, – за окном в квартире своего старшего мастера Вернье, расположенной на 1-м этаже маленького здания по адресу: дорога Сен-Виктор, 20, практически напротив заводских ворот. (Дом также принадлежит Люмьерам; приобретя его, они положили конец торговле спиртными напитками, происходившей здесь уж слишком неприкрыто.) В полдень, когда рабочие пойдут на обед, солнце прекрасно осветит сцену… При условии, что небо пойдет на такое одолжение; однако в это время года, ранней весной, стоит исключительно дрянная погода – все газеты сокрушаются по этому поводу. До субботы 16 марта, несмотря на дождь и серость, Луи, несомненно, сделал несколько пробных дублей – хотя бы только для того, чтобы отработать построение кадра и длительность съемки (не долее минуты) и решить некоторые технические проблемы, пусть даже и несколько поспешно. Вот что писал Луи Люмьер: „Я проявлял пленки в ночных горшках из эмалированной глины, куда заливался проявитель, затем – вода для промывки и закрепитель; после этого я печатал нужное количество позитивов, используя в качестве источника света белую стену, освещенную солнцем“».

   Всемирно известная версия фильма, показанная в Париже в июле 1895 г., по всей вероятности, была снята в конце июня или начале июля. Шардер полагает, что на знаменитом публичном показе в «Гран Кафе» (в отеле «Скриб») 28 декабря 1895 г. были поочередно продемонстрированы обе версии: версия от 19 марта и версия, снятая в июне или июле. В мае 1988 г. 2 жителя Лиона принесли в лионский Институт Люмьеров кинопленку, которая после проявки оказалась еще одной версией Выхода рабочих с завода Люмьер: на ней единственная лошадь тащила грузовую повозку. Шардер датирует ее апрелем 1895 г. То есть хронологически это 2-я версия фильма.

   Существование такого количества различных вариантов (также имеется несколько версий Прибытия поезда на вокзал Ля-Сиота) убедительно доказывает, что речь идет не о спонтанной документальной съемке, но о тщательно выстроенных и срежиссированных планах, где статисты стараются изо всех сил казаться естественнее. Сегодня никто не сомневается в том, что Люмьера следует считать 1-м режиссером-постановщиком в истории кино. Он, как и его операторы и ученики, рассеявшиеся по всему миру, увлечен движением. Это увлечение заразительно. Оно рождается в основном благодаря тому, что Люмьер подыскивает ракурс, в котором камера сможет захватить как можно больше движения в как можно более гармоничном виде. Камера, естественно, остается неподвижной, однако Люмьер и его операторы стараются как можно чаще размещать ее на каком-либо движущемся объекте (ср. восхитительные кадры Всемирной выставки в Париже, снятые с поезда, едущего по кругу по территории выставки; некоторое их количество вошло в 2 документальных фильма Марка Аллегре: Люмьер, Lumière и Выставка 1900-го года, Exposition 1900, 1966). Необходимость диктует свои законы, и немалая доля гения Люмьера проявилась в выборе ракурсов, причем самые естественные зачастую оказываются и самыми изощренными. В неподвижности люмьеровской камеры, стремящейся не столько к движению, сколько к тому, чтобы поймать движение, спрятаны корни намеренно статичных планов, которые Форд и Ланг будут снимать 4 десятилетия спустя в расцвете творческих сил.

   N.В. Необходимо уточнить, что мы имеем право вслед за Шардером говорить о том, что Выход рабочих с завода Люмьер «положил начало мировому кинематографу», лишь потому что этот фильм немедленно вызвал волну публичных и многолюдных показов, не угасшую до сих пор. С точки зрения строгой хронологии, фильмы на кинопленку снимались и раньше, в особенности – Лепрансом во Франции и Эдисоном в США.

   БИБЛИОГРАФИЯ: Vincent Pinel, Lumière, Anthologie du cinéma, № 78, 1974; Georges Sadoul, Lumière et Méliès, Lherminier, 1985 – переиздание отдельных томов, выпущенных в 1961 и 1964 гг.; Léo Sauvage, L'affiare Lumière, Lherminier, 1985; Bernard Chardère, Guy Borgé, Marjorie Borgé, Les Lumière, Payot, Lausanne, Bibliothèque des Arts, Paris, 1985; Bernard Chardère. «Les sorties des usines Lumière: jamais deux sans trois!» в журнале «Positif»,№ 340 (1989).

  Рыжая Борода

   1965 - Япония (180 мин)

     Произв. Toho, Kurosawa Film Productions (Рюдзо Кикугима и Томоюки Танака)

     Реж. АКИРА КУРОСАВА

     Сцен. Рюдзо Кикусима, Хидэо Огуни, Масато Идэ и Акира Куросава по одноименному роману Сюгоро Ямамото (Akahige shinryotan)

     Опер. Асакадзу Накаи и Такао Сайто (Cinemascope)

     Дек. Ёсиро Мураки

     Муз. Масару Сато

     В ролях Тосиро Мифунэ (Кёдзо Ниидэ по прозвищу Рыжая Борода), Юдзо Каямэ (Нобору Ясумото), Ёсио Цутия (Хандаю Мори), Тацуёси Эхара (Гэндзо Цугава), Рэйко Дан (Осуги), Кёко Кагава (сумасшедшая девушка), Каматари Фудзивара (Рокускэ), Акэми Нигиси (Окуни), Цутому Ямадзаки (Сахати), Миюки Кувано (Онака), Эйдзиро Тоно (Гохэйдзи), Такаси Симура (Токубэй), Тэруми Ники (Отоё), Харуко Сугимура (Кин), Ёко Наито (Масаэ), Кэн Мицуда (отец Масаэ), Кинуё Танака (мать Нобору), Тисю Рю (отец Нобору), Ёситака Дзуси (малыш Тёдзи).

   Конец эры Токугава (XIX в.). Молодой человек Ясумото, пройдя в Нагасаки курс голландской медицины, возвращается в Эдо и приходит к директору больницы «Койсикава». Директор - Кёдзо Ниидэ по прозвищу Рыжая Борода - человек сурового, упрямого и властного нрава, однако все его окружение относится к нему с восхищением и преданностью. Рыжая Борода всю жизнь посвятил беднякам и даже учредил для них бесплатную консультацию. Ясумото узнает, что ему предстоит стать главным помощником Рыжей Бороды, и эта новость сильно его расстраивает, поскольку он рассчитывал на место при дворе сегуна. Чтобы спровоцировать увольнение, он принимается изо всех сил нарушать правила внутреннего распорядка, установленные Рыжей Бородой. В отдельном павильоне больницы живет в изоляции женщина редкостной красоты, страдающая от крайне опасной разновидности безумия и убившая 3 своих любовников. К ней запрещено приближаться. Ясумото думает, что сумеет ее вылечить. Он слушает ее рассказы о детстве, о том, как ее неоднократно насиловали; внезапно женщина всаживает ему в шею заколку для волос. Ясумото остается жив только благодаря вмешательству Рыжей Бороды.

   Через несколько дней, когда рана заживает, он - уже не столь самоуверенно - возвращается к принудительному обучению у Рыжей Бороды. На его глазах умирают 2 пациента. Первый, Рокускэ, отходит в молчании, не в силах пережить трагедию, отравившую всю его жизнь. Его дочери пришлось выйти замуж за любовника матери - по материнскому же приказу. После смерти отца дочь приходит к Рыжей Бороде и доверяет ему своих маленьких детей; Рыжая Борода передает их на попечение семье, живущей по соседству. Она пытается зарезать мужа, но наносит ему лишь легкие раны. Рыжая Борода защищает ее, шантажируя полицейского комиссара, и отнюдь этим не гордится. Второй умирающий - Сахати, человек почти святой, его обожают все соседи. Всю жизнь он им помогал. Перед смертью он раскрывает тайну. У него была любимая жена, которая пропала при землетрясении. Однажды он встретил ее с ребенком. Тогда она призналась, что познакомилась с Сахати, будучи уже замужем за другим человеком, сделавшим немало добра ее обнищавшей семье. После этого признания, не видя иного выхода из ситуации, она зарезалась у Сахати на глазах. Чтобы жить рядом с ней, Сахати похоронил ее у себя в доме. Скелет этой женщины находят, когда часть дома обрушивается.

   Ясумото все больше увлекается работой в больнице и событиями, в которых эта работа вынуждает его участвовать, и начинает ходить вместе с Рыжей Бородой к пациентам. Он видит, как тот предписывает строгий режим богачу, чья болезнь вызвана круглосуточным обжорством. За это Рыжая Борода требует огромный гонорар, который впоследствии пожертвует бедным. Он вырывает из рук директрисы публичного дома 12-летнюю девочку, которую та хотела заставить «работать». При этом Рыжей Бороде приходится драться с целой толпой врагов, и он с честью выходит из этой потасовки. Девочка, знавшая в своей жизни только несчастья и грубость, похожа на дикого зверька. У нее начинается лихорадка, и Рыжая Борода поручает ее Ясумото. Девочка становится первой пациенткой молодого врача. Ясумото удается приручить ее вниманием и заботой. И она, в свою очередь, будет заботиться о Ясумото, когда лихорадка перекинется на него. Девочка знакомится с 7-летним парнишкой по прозвищу Крысеныш. Тот ворует еду, чтобы прокормить семью. Девочка решает отдать ему свой обед и все, что ей удается собрать на больничной кухне; взамен она умоляет его больше не воровать. Однажды Крысеныш прощается с ней, потому что его семья уезжает в далекую и чудесную страну. Вскоре его семью находят: на самом деле все они отравились крысиным ядом. Рыжей Бороде удается спасти мать, отца и Крысеныша. Ясумото вновь обретает покой в частной жизни и соглашается жениться на сестре своей бывшей невесты (эта невеста изменила Ясумото перед его приездом в больницу). После женитьбы тесть выбивает для него место врача в сёгунате, но Ясумото умоляет Рыжую Бороду оставить его у себя. «Сам потом будешь жалеть об этом», - ворчит, по своему обыкновению, старый врач.

   ► Рыжая Борода может считаться центральной частью гуманистической трилогии, в которую также входят Жить, Ikiru и Додэскадэн, Dodesukaden. Все эти фильмы отличаются необычайной длиной, огромным количеством персонажей - от детей до глубоких стариков - и описывают цепь событий и переживаний, в которых укладываются целые судьбы. Рыжая Борода, по признанию самого Куросавы, был самым амбициозным. Съемки растянулись на 2 года и происходили в огромной декорации деревни, построенной с нуля. На площадке режиссер устанавливал, в зависимости от плана, от 1 до 5 камер. Мастерски используя широкий формат, длинные планы и объективы с очень длинным фокусом, Куросава достигает того бетховенского масштаба, которого и добивался для своей картины. Задачей трилогии стало исследование бескрайней бездны человеческих горестей, причем режиссер позаимствовал у Гюго и Достоевского точку зрения, отрицающую полное отчаяние и пессимизм. Две основные идеи, помимо прочих, определяют содержательность фильма и придают ему невероятно мощный гуманистический заряд. Многие действующие лица приходят к готовности посвятить свою жизнь тому, чтобы облегчить мучения ближнего. В этой жертве и в непрерывной деятельности они черпают силу и находят гармонию, которых бы им иначе не хватало. Спасая других, они спасают себя. Эти сила и гармония не имеют ничего общего со счастьем в традиционном его понимании. Они не исключают ни гнева, ни отчаяния, но все же, по мнению Куросавы, дают человеку возможность, как никогда, почувствовать всю полноту жизни. Этот опыт может переживаться на разных уровнях (Рыжей Бородой, Ясумото и девочкой, выхаживающей Ясумото), что нам доказывает весьма умелая и многогранная конструкция фильма, богатая нюансами и рифмами; в этой конструкции персонажи часто обнаруживают у других собственные дилеммы и страхи. 2-я основная идея, выражаемая персонажами и перипетиями фильма, заключается в том, что большинство физических болезней человека скрывают за собой нравственную ущербность, которая является одновременно их источником, тайной подпиткой и объяснением. Куросава всегда отказывался отделять в человеке духовное начало от материального. Здесь одна из причин того, что его творчество завоевало столь долговечное и неподвластное моде признание публики во всем мире.

  Бубу

   1970 - Италия (99 мин)

     Произв. BRC

     Реж. МАУРО БОЛОНЬИНИ

     Сцен. Джованни Тестори, Марио Ди Нарду; Мауро Болоньини по роману Шарля-Луи Филиппа «Бубу с Монпарнаса» (Bubu de Montparnasse)

     Опер. Эннио Гуарнери (Eastmancolor)

     Муз. Карло Рестикелли

     В ролях Оттавиа Пикколо (Берта), Массимо Раньери (Пьеро), Антонио Фальси (Бубу), Луиджи Пройэтти (Джулио), Джанна Серра (Бьянка).

   Северная Италия, начало XX в. Пекарю по имени Бубу надоело работать за гроши. Его любовница Берта, работающая на заводе, хочет его удержать и становится проституткой. Она знакомится с Пьеро, студентом с передовыми воззрениями, и тот влюбляется в нее. Вскоре она узнает, что больна сифилисом. Она ложится в больницу. Оставшись без денег, Бубу решается на кражу и попадает в тюрьму. Выйдя из больницы, Берта не может найти Бубу и вновь встречается с Пьеро. После смерти отца она решает изменить жизнь и бросить проституцию. Она остается у Пьеро, куда и приходит Бубу вместе с другим сутенером, чтобы вернуть ее силой. Она молит Пьеро о помощи, но тот ничего не может для нее сделать.

   ► Болоньини входит в число выдающихся художников современного кинематографа. При этом он выражает свои взгляды на общество и политическую ситуацию без пафоса и с большой силой. Бубу - из тех фильмов, где 2 эти аспекта его творчества сочетаются лучше всего. Болоньини с равным мастерством пишет портреты городов (Триест в Старости, Senilita, 1962; Флоренция в Ла Виачча, La Viaccia, 1961) и людей - и часто первые остаются в памяти дольше вторых. Он показывает одновременно и горькую красоту, и жестокость мест, где персонажи живут, словно в тюрьме, стенами которой становятся нищета, несправедливость, застывшее и обездвиженное общество, сугубо денежные отношения между людьми. Сюжетные повороты не так важны для Болоньини, как давление, которое сюжет оказывает на героев: как бы герои ни бились, как бы ни боролись, их судьба уже решена. С большим успехом, нежели Висконти (поскольку художественный вкус Болоньини гораздо точнее и тоньше). Болоньини усваивает эстетический и нравственный урок итальянского каллиграфизма 40-х гг. (В визуальном ряду Бубу чувствуется также влияние художников направления «маккьяйоли» (***), импрессионистов и Тулуз-Лотрека.) Красота во всей своей многоцветности наделена у Болоньини колдовским и мрачным очарованием медленной смерти, разложения; это единственная эволюция, доступная обществу и персонажам фильма. Любимая тема Болоньини, которую он раскрывает без жеманства и снисхождения, - неизбежный упадок общества, превращенный режиссером в объект созерцания и рефлексии и, в зависимости от выбранного угла зрения (художественного или социально-политического), в объект восхищения или отвращения.

   N.В. Натурные съемки Бубу проводились в Милане и Турине. «Затем, - рассказывает Болоньини, - я сделал нечто вроде коллажа, чтобы создать собирательный образ промышленного города на севере страны» (интервью с Жаном Жили в книге «Болоньини» [Jean Gili. Bolognini, на трех языках. Institute Poligrafico Dello Stato, 1977]).

   ***

   --- Маккьяйоли (от ит. macchia, пятно) - группа итальянских художников, сложившаяся в 1860-х гг. во Флоренции и отличавшаяся свободной манерой письма.

  Забавная драма

   1937 - Франция (109 мин)

     Произв. Productions Corniglion-Molinier

     Реж. МАРСЕЛЬ КАРНЕ

     Сцен. Жак Превер по роману Дж. Сторера Клустона «Безумец на свободе, или Его первое преступление» (The Lunatic at Large, or His First Offence, 1899)

     Опер. Ойген Шюффтан

     Муз. Морис Жобер

     Дек. Александр Тронер

     В ролях Франсуаз Розэ (Маргарет Молинё), Мишель Симон (Ирвин Молинё, он же Феликс Шанель), Жан-Луи Барро (Уильям Крампс), Луи Жуве (Арчибальд Сопер, епископ Бедфордский), Жан-Пьер Омон (Билли), Анри Гизоль (Баффингтон), Альковер (Брэй), Женни Бюрней (мадам Пенсил), Рене Женен (дворник).

   Лондон, начало XX в. Мадам Пенсил, кухарка Маргарет Молинё, достопочтенной английской дамы, мечтавшей когда-то стать наездницей, неожиданно сдает фартук хозяйке. Маргарет Молинё охватывает паника при мысли об уходе кухарки в тот самый вечер, когда она должна принять кузена своего мужа - Арчибальда Сопера, епископа Бедфордского. Незадолго перед этим Сопер прочитал публичную лекцию о дурной литературе, в особенности - об «Образцовом преступлении», отвратительном детективном романе со скандальной славой, написанным загадочным автором под псевдонимом Феликс Шанель. Этот загадочный автор - не кто иной, как сам Молинё, смирный супруг Маргарет, известный своими исследованиями в области мимикрии мимозы. Во время ужина Маргарет готовит еду на кухне и не показывается гостю, Соперу ее отсутствие кажется весьма странным, и Молинё неуклюже врет, придумывая оправдания. Сопер располагается на ночь в доме кузена и, взволнованный, звонит в Скотленд-Ярд.

   Инспектор Брэй прибывает по вызову, уже составив твердое мнение: Молинё убил свою жену. Брэй берет под арест сообщника - молочника Билли. Билли, влюбленный в служанку Еву, часто наведывается на кухню и оставляет там - добровольно - бутылки с молоком: их никто не открывает и они копятся там в угрожающем количестве. Маргарет, больше всего на свете боясь выставить себя в глупом свете, скрывается вместе с мужем в маленькой гостинице в китайском квартале города. Молинё получает от издателя предложение написать серию статей об исчезновении Маргарет, а также обещание щедрого гонорара. Подстрекаемый женой (ведь именно она заставляла его писать детективы), Молинё под именем Шанеля возвращается в собственный дом, осажденный журналистами. Он признается жене, что черпает все идеи от Евы, а та - от Билли, фантазера с неукротимым воображением.

   Несчастья Молинё только начинаются. Он в оцепенении наблюдает, как полицейские в поисках трупа роют землю в его саду, топча драгоценные мимозы. Кроме того, Уильям Крампс - знаменитый убийца мясников (он живет в гостинице по соседству с Маргарет, в которую влюбляется) - читает в газете, что Шанель поселился в доме Молинё. Он питает к Шанелю неописуемую ненависть, считая, что именно «Образцовое преступление» толкнуло его самого на преступный путь. Пробравшись в дом Молинё, он пытается его задушить. Молинё в ужасе выпутывается из ситуации, утверждая, что он отравил Шанеля и взял его имя. Также он признается, что убил свою жену. Восхищенный столь удачливым коллегой, Крампс моментально становится ему другом. Напившись до беспамятства, он тащит Молинё к своей возлюбленной - Маргарет.

   Той же ночью епископ Бедфордский, переодевшись в шотландца и надев темные очки, проникает в дом Молинё, чтобы забрать компрометирующий документ, потерянный им при последнем визите: программку из мюзик-холла с памятной надписью от одной певички. В это время Молинё возвращается и показывает Крампсу свои мимозы. По совету одного чудаковатого журналиста, он запирает в комнате подозрительного мужчину в килте - вероятно, разыскиваемого убийцу. Инспектор Брэй, в очередной раз прибыв на место, официально обвиняет епископа в убийстве мадам Молинё. Та вдруг объявляется и пытается убедить всех в том, что она жива. Узнав, кто на самом деле ее воздыхатель, и вдобавок увидев его голым, она теряет сознание. Самому Крампсу она вдруг кажется уже не столь красивой.

   По-прежнему выступая под именем Шанеля (с которым ему отныне не суждено расстаться), Молинё с удивлением наблюдает, как его полусумасшедшая тетушка дает показания в его пользу - именно потому, что принимает его за другого. Толпа, собравшаяся вокруг дома, хочет линчевать епископа. Брэй пытается успокоить людей объявлением, что Маргарет Молинё жива. Крампс по доброте душевной обвиняет сам себя в убийстве Молинё - потому что должны же, в конце концов, кого-нибудь убить: толпа требует крови. Он позволяет себя арестовать и рассчитывает совершить побег, как бывало всякий раз, когда его в прошлом сажали в тюрьму. Толпа идет следом с криками: «Смерть ему!»

   ► Безупречная картина, бросающая вызов времени. 2-й фильм режиссера, отмечающий собой рождение команды Карне-Превер-Жобер-Тронер. Фильм расстроил публику, и та его освистала: критики подпели общему хору, и Забавная драма стала легендарной лишь при повторном прокате после войны. Адаптируя вместе с Превером малоизвестный английский детективный роман, права на который принадлежали продюсеру Корнильону-Молинье, Карне составил головокружительный список актеров, которых желал бы видеть в фильме, и заполучил всех. Съемки продлились всего 23 дня. Барочная фантазия фильма основана на запутанной, но четкой в развитии интриге и опирается на умело подобранное сочетание разных элементов: бурлеска, абсурда, сатиры. Этот балет сумасшедших, разворачивающийся словно бы в ином мире, весело уничтожает сами основы буржуазного общества: погоню за деньгами, соблюдение иерархий, культ репутации. Все актеры смешны - даже Франсуаз Розэ. За полвека их изысканное шутовство, которое также ощущается и в диалогах, ни капли не постарело. Помимо Жуве, Симона и Барро, чьи роли в этом фильме стали легендарными, не забудем уморительного Альковера в роли инспектора Скотленд-Ярда. В этой чудаковатой комедии он демонстрирует то же тупое упорство взбешенного быка, которым окрашены его драматические роли каторжников или полицейских в царской России.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги (с рядом сцен, не отснятых или вырезанных при монтаже) в журнале «L'Avant-Scene», № 90 (1969). Книга с фотограммами и полным текстом диалогов появилась в издательстве «Balland», 1974. Интересное предисловие Ж.-Л. Барро. Новая публикация в собрании сочинений Жака Превера в издательстве «Gallimard», 1986 (со сценарием Цвет века, La fleure de l'age, неоконченного фильма Карне, 1947).

  Цыганка и господин

   1957 - Великобритания (107 мин)

     Произв. Rank (Морис Коуэн)

     Реж. ДЖОЗЕФ ЛОУСИ

     Сцен. Дженет Грин по роману Нины Уорнер Хук «Я люблю тебя, тьма» (Darkness I Love You)

     Опер. Джек Хилдъярд (Eastmancolor)

     Муз. Ганс Май

     В ролях Мелина Меркури (Белль), Кит Митчелл (сэр Пол Деверилл), Патрик Макгуэн (Джесс), Джун Лэверик (Сара Деверилл), Линдон Брук (Джон Пэттерсон), Флора Робсон (миссис Хаггард), Клер Остин (Ванесса), Хелен Хей (леди Эйртон), Ньютон Блик (Раддокк), Мервин Джонз (Брук).

   Англия, начало XIX в. Пол Деверилл, аристократ, игрок и дебошир, находится на грани разорения и готовится жениться без любви на Ванессе, девушке из преуспевающей благородной семьи. На ярмарке он знакомится с цыганкой Белль и приводит ее к себе на ночь. Немедленно осознав свою власть над Девериллом, Белль вступает в сговор со своим любовником Джессом, чтобы завладеть состоянием аристократа. Внешний блеск и роскошь загородной резиденции Деверилла в окрестностях Лондона ослепили Белль, и она заблуждается, считая Деверилла богачом. Белль без особого труда заставляет Деверилла жениться на ней, а не на Ванессе, но приходит в дикую ярость, узнав от Сары, сестры Деверилла, истинное финансовое положение своего мужа. Богатая тетка, умерев, завещает все свое состояние Саре. Нотариус, оформляющий наследство, оказывается жуликом. Белль подговаривает его изменить завещание, и Саре сообщают, что, по его условиям, она должна выйти замуж после своего совершеннолетия. На самом же деле пожилая тетка, наоборот, хотела, чтобы Сара до этой даты вышла замуж за Джона Пэттерсона, молодого и бедного студента-медика, поскольку одобряла их союз. Цыгане, которых Белль захотела прогнать со своих земель, устраивают погром в доме Девериллов, и Саре удается прочесть оригинал завещания. Джесс, получивший место конюха, похищает ее и держит взаперти в пагоде посреди озера на территории поместья. Беременная Белль рассказывает мужу о похищении и убеждает ничего не предпринимать. «Когда я встретил тебя, - говорит он, - я был еще не совсем пропащим. Теперь я проклят». Но Сару освобождает служанка. Девушка скрывается в Лондоне и живет у своей знакомой - пожилой и знаменитой актрисы. Джесс снова похищает ее и сажает в психиатрическую клинику. Белль и нотариус собираются выдать ее за сумасшедшую, чтобы лишить всех прав на наследство, которые затем перейдут ее брату. Белль заставляет мужа, погрязшего в пьянстве, подписать просьбу о пожизненном заключении. Пожилой актрисе и жениху Сары удается вызволить девушку из клиники. Белль и ее любовник преследуют их в карете. Деверилл, придя в себя, перехватывает упряжку Белль на мосту. Цыганка, Джесс и Деверилл падают в реку. Джесс выбирается на берег. Белль умоляет дождаться ее. Но Деверилл нарочно тянет жену ко дну и тонет вместе с ней.

   ► 3-й полнометражный фильм, снятый Лоуси в лондонском изгнании (***). Эта пылкая барочная картина в стиле лент студии «Gainsborough» (например, фильмов Лесли Эрлисса Человек в сером, The Man in Grey, 1943, или Злодейка, The Wicked Lady) - одна из малоизвестных и нелюбимых вершин его творчества. Ее не любил, прежде всего, сам Лоуси, поскольку съемки проходили в неприятных условиях (разногласия с продюсером Морисом Коуэном; выход из проекта до сведения звука и окончательного монтажа; губительные сокращения, сделанные продюсерами после ухода режиссера). Не по сердцу фильм пришелся и британской публике, которая его проигнорировала. Однако начиналось все довольно неплохо: в то время это был самый крупный бюджет Лоуси, и режиссер сам, по собственной воле, пожелал впервые в жизни снять костюмный фильм в духе Уолша. Цыганка не лишена недостатков ритма. С самого начала (несомненно, слишком рано) повествование строится из коротких, сухих и режущих сцен, и в дальнейшем уже не может ускоряться в тех местах, где этого требует сюжет. В начале 2-й половины фильма оно понемногу выдыхается, но к финалу вновь набирает силу, и это один из самых прекрасных финалов во всей истории кинематографа. Но в целом Цыганка обладает немалыми достоинствами, и можно даже сказать, что это последний настоящий фильм Лоуси; во всяком случае, тут в последний раз раскрывается все самое подлинное и самое драгоценное, что скрыто в таланте режиссера. В частности, все сцены, где в действие врывается некий элемент дикарской жестокости, подчеркнутый пластическими образами, в высшей степени талантливы и порой даже гениальны: при каждом подобном вторжении атмосфера фильма наполняется напряжением, красотой и трагическим великолепием. (Обратите внимание, напр., на сцену, когда бешеный цыган устраивает погром в поместье - к слову; несущую не такую уж большую смысловую нагрузку в довольно сжатом пространстве сюжета.) Тема упадка, декадентства впервые отчетливо проявляется в творчестве Лоуси (предпосылки к этому можно найти во Времени без пощады, Time Without Pity) и самым непосредственным образом вписывается в визуальный и драматургический ряд фильма. Она не служит предметом для дискуссии, предлогом для более или менее бессмысленных мудрствований и риторических фигур, как это часто будет происходить в более поздних картинах режиссера. Упадок как результат общего положения определенного класса в обществе и частного поведения представителя этого класса (Пола Деверилла) становится в глазах Лоуси тем самым моментом, когда сильные люди становятся слабыми и теряют способность преодолеть влияние других людей, которых в иные времена оттолкнули бы шутя или съели бы с потрохами. Начиная с этого момента, психологическое и нравственное равновесие человека рушится, а любовь к риску и аппетит к жизни тянут его за собой в манящую, головокружительную пропасть, навстречу саморазрушению, краху и смерти.

   ***

   --- Лоуси пришлось переехать в Лондон в разгар маккартистской «охоты на ведьм», когда его имя попало в голливудский черный список.

  Потерянные выходные

   1945 - США (100 мин)

     Произв. PAR (Чарлз Брэкетт)

     Реж. БИЛЛИ УАЙЛДЕР

     Сцен. Чарлз Брэкетт и Билли Уайлдер по одноименному роману Чарлза Р. Джексона

     Опер. Джон Ф. Сайц

     Муз. Миклош Рожа

     В ролях Рей Милленд (Дон Бирнэм), Джейн Уаймен (Хелен Сент-Джеймс), Филлип Терри (Вик Бирнэм), Говард Да Силва (Нэт), Дорис Доулинг (Глория), Фрэнк Фэйлен (Бим), Мэри Янг (миссис Деверидж), Анита Болстер (миссис Фоли), Лилиан Фонтэйн (миссис Сент-Джеймс).

   Дон Бирнэм, 33-летний нью-йоркец, собирается уехать из города на выходные с братом Виком. Вот уже 10 лет Вик безуспешно пытается излечить Дона от алкоголизма. В этот день он находит еще одну бутылку, подвешенную на веревке за окном. Дон хотел украдкой захватить ее с собой. Перед отъездом Дон отправляет свою невесту Хелен Сент-Джеймс с Виком на концерт. Пока их нет, он берет деньги, предназначенные для горничной, и покупает на них 2 бутылки виски. Затем идет в любимое кафе перекинуться словцом с барменом Нэтом. Нэт осуждает его пристрастие к бутылке. Дон объясняет, что, выпив, чувствует себя гением - Ван Гогом, Джоном Бэрримором, а то и Шекспиром. Домой он возвращается слишком поздно и не успевает уехать с братом.

   Наутро за барной стойкой он пересказывает Нэту начало задуманного им автобиографического романа «Бутылка». Он уже несколько раз пытался написать книгу, но ни одну не довел до конца. Итак, 3 года назад, после представления «Травиаты» в «Метрополитен-Опера» он познакомился с Хелен, девушкой из штата Огайо. Из-за ошибки гардеробщика они перепутали пальто. На какое-то время любовь к ней заставила его поверить, что он исцелился от порока. Затем, готовясь к встрече с родителями Хелен, он испугался и в очередной раз нашел спасение в выпивке. Так девушка узнала всю правду о его состоянии и сделала все, чтобы его спасти. Таков пересказ содержания книги, которую планирует написать Дон. Бармену все это не очень нравится: он думает, что однажды Дон покончит с собой.

   Дон возвращается домой и садится за пишущую машинку: он набивает лишь заглавие книги и посвящение Хелен. Затем, чувствуя знакомый зов «зеленого змия», выходит на улицу в поисках выпивки. Он заходит в 1-й попавшийся бар и, не найдя денег, чтобы заплатить по счету, роется в сумочке у соседки. Его ловят за руку и выкидывают на улицу. Вернувшись в квартиру, он обнаруживает одну купленную бутылку: он спрятал ее в торшере. Несколько часов спустя его будит телефонный звонок, но он не берет трубку. Он хочет заложить пишущую машинку и долго бродит по Третьей авеню. К большому его удивлению, все ростовщики закрыли свои лавочки по случаю Йом-Киппура. Он узнает, что ирландцы и евреи сговорились, чтобы одновременно уйти на каникулы в канун своих национальных праздников, следующих подряд (Йом-Киппур и день Св. Патрика). Дон возвращается к Нэту, и тот наливает ему всего один стакан - и ни капли больше. Дон берет взаймы несколько долларов у танцовщицы Глории, питающей к нему слабость, и, выходя от нее, падает с лестницы.

   Он приходит в себя в вытрезвителе больницы Бельвю. Санитар сочувственно описывает ему во всех подробностях ужасы белой горячки. Ночью один пациент начинает буянить. Пока на него натягивают смирительную рубашку, Дон пользуется переполохом, чтобы сбежать. Он угрозами заставляет торговца отдать ему бутылку с выпивкой. Вернувшись к себе домой, он видит, как летучая мышь пожирает крысу, спрятавшуюся в стене. Его вопли вынуждают консьержа позвонить Хелен. Та приезжает немедленно. Дон забирает у нее пальто, чтобы отдать его в залог. Хелен обнаруживает, что Дон обменял пальто на револьвер. Она отговаривает его от самоубийства. Дон решает положить события этих выходных в основу романа.

   ► 4-й полнометражный фильм Билли Уайлдера в Америке и 3-й из 6 фильмов, написанных им в соавторстве с Чарльзом Брэкеттом. Фильм, утвердивший за Уайлдером репутацию крупного режиссера. «На 80 %, - пишет Уайлдер, - фильм зависит от сценария. На остальные 20 % - от его исполнения: тут важно поставить камеру в нужное место и иметь достаточно денег, чтобы нанять на все роли хороших актеров» (см. Axel Madsen, Billy Wilder, Cinema One, 1969).

   Тема алкоголизма и не была для Голливуда в новинку, но никогда прежде не выходила в фильме на 1-й план. При съемках создатели фильма сомневались в успехе (который в итоге оказался огромен). Хотя Уайлдер не может удержаться, чтобы не вставить несколько гэгов (Милленд говорит своему брату, восхваляющему достоинства колодезной воды и коровьего молока: «Перестань говорить мне об этом безвкусном пойле!»; или же сцена, где еврейские и ирландские ростовщики одновременно закрывают лавки), Потерянные выходные - фильм очень драматичный и реалистичный. Использование экстерьеров (скрытая камера на Третьей авеню, съемки в настоящей больнице Бельвю) оказалось весьма эффективно. В эти годы весь мировой кинематограф, за некоторыми исключениями, заражен итальянским неореализмом.

   Рей Милленд с огромным талантом воплощает в творчестве Уайлдера 1-го в череде фирменных героев режиссера: блистательных, но надломленных изнутри, не способных воплотить в жизнь свои мечты, цепляющихся за жизнь лишь посредством крайне разрушительной страсти или одержимости (из того же ряда - старая кинозвезда в Бульваре Сансет, Sunset Blvd.* или очень оригинальный образ Шерлока Холмса в Частной жизни Шерлока Холмса, The Private Life of Sherlock Holmes, 1970).

   Хэппи-энду, которого не было в романе Чарлза Р. Джексона, не хватает убедительности. Но в целом фильм с блеском демонстрирует талант Уайлдера как романиста и рассказчика. Уайлдер не только владеет самыми разными интонациями и глубоко раскрывает каждую затронутую тему, но и находит в собственном эклектизме строгий порядок и, с каждым разом - новый способ выразить свои чувства. В этом случае понимание, которое он проявляет в отношении главного героя, не следует путать с каким бы то ни было сочувствием к пороку. Но пессимиста, всегда жившего внутри Уайлдера, больше всего интересовали те персонажи, которые таили в себе страх, надлом, неуравновешенность, неразрывно связанные со всем, что есть ценного и интересного в их личности.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в сборнике «Лучшие сценарии 1945 г.» (John Gassner and Dudley Nichols, The Best Film Plays of 1945, New York, Crown, 1946).

  Поем под дождем

   1952 – США (103 мин)

     Произв. MGM (Артур Фрид)

     Реж. СТЭНЛИ ДОНЕН и ДЖИН КЕЛЛИ

     Сцен. Бетти Комден и Адолф Грин

     Опер. Хэролд Россон (Technicolor)

     Песни Нэйсьо Херб Браун (музыка) и Артур Фрид (стихи)

     В ролях Джин Келли (Дон Локвуд), Доналд О'Коннор (Космо Браун), Дебби Рейнолдз (Кэти Селден), Джин Хейген (Лина Ламонт), Миллард Митчелл (Р.Ф. Симпсон), Рита Морено (Зельда Зэндерз), Даглас Фаули (Роско Декстер), Сид Шерисс (танцовщица), Кэтлин Фримен (педагог по речи Фиби Динсмор), Бобби Уотсон (педагог по речи).

   1927 г. В «Китайском театре» на Голливудском бульваре проходит пышная премьера весьма ожидаемого немого фильма «Царственный плут». У входа в кинозал Дон Локвуд, исполнитель главной роли, сталкивается с толпой поклонников и, с удовольствием привирая, рассказывает в микрофон о своем детстве, 1-х шагах в шоу-бизнесе, работе в Голливуде каскадером, наконец – о знакомстве со своей нынешней партнершей Линой Ламонт. Он не говорит о том, что в реальной жизни ненавидит Лину: для восторженных читателей киножурналов они должны разыгрывать романтическую историю любви. После успешного показа он в очередной раз ругается с Линой и бросает ее. Спасаясь от поклонников, Дон прыгает в машину Кэти Селден, молодой театральной актрисы, которая притворяется, будто презирает кинематограф и не видела ни единого фильма Дона. Она отвозит Дона домой и обрушивает на него поток критики, чем вгоняет его в легкую депрессию.

   На вечеринке, устроенной продюсером Р.Ф. Симпсоном, хозяином студии «Монументальные картины», Дон с удивлением вновь видит Кэти: вместе с другими танцовщицами она выскакивает из торта и развлекает гостей. Она оскорблена и запускает тортом в лицо Дону, но попадает в Лину. На этой же вечеринке продюсер демонстрирует гостям пробы звукового кинематографа. Проходит несколько дней. Дон готовится к съемкам в новом фильме под названием «Кавалер-дуэлянт» ― любовной истории, действие которой происходит в эпоху Французской революции. Он не забыл Кэти и ее упреки и сожалеет, что досадный случай на вечеринке лишил ее работы. Друг Дона композитор Космо Браун пытается поднять ему настроение, напевая «Рассмеши их». Работая с Линой на съемочной площадке, Дон узнает, что именно она добилась увольнения Кэти. Он оскорбляет ее прямо перед камерой, но, поскольку фильм немой, зрители увидят только пылкую мимику актеров и примут их ссору за страстную любовную сцену. Симпсон останавливает съемки и решает, что «Кавалер-дуэлянт» станет полностью звуковым фильмом.

   В самом деле, триумф Певца джаза, The Jazz Singer, 1927 – 1-го звукового фильма – требует немедленного освоения новой технологии, иначе фильму грозит оскорбительный провал. Но есть одна загвоздка: у Лины – визгливый, совершенно смехотворный голос, вовсе не соответствующий ее внешнему облику. Симпсон присутствует в студии на съемках многих музыкальных сцен и замечает среди танцовщиц Кэти. Он хочет доверить ей важную роль, но Кэти признается, что именно она запустила тортом в лицо Лине. Дон говорит, что это не имеет никакого значения, и пользуется случаем, чтобы уточнить, что не помолвлен с Линой, хотя об этом пишут все газеты. Он приводит Кэти на пустую съемочную площадку и там, танцуя среди реквизита и осветительных приборов, признается ей в любви («Ты рождена для меня»).

   Отныне многие актеры вынуждены брать уроки речи, и Лина – больше прочих, хотя в ее случае результаты неутешительны. Дон и Космо по-доброму подшучивают над педагогом (номер «Моисей»). Одна сцена из «Кавалера-дуэлянта» переснимается заново. Лина никак не может понять, где находится микрофон, чем приводит в отчаяние режиссера и звукоинженера. Премьера оборачивается катастрофой: голос Лины и плохое качество звука вызывают у публики хохот. Всю ночь друзья – Дон, Космо и Кэти – размышляют над этим провалом. Дон совершенно подавлен и полагает, что его карьере пришел конец. Кэти и Космо утешают его и советуют превратить «Кавалера-дуэлянта» в мюзикл и в таком виде выпустить в широкий прокат. Дон снова видит жизнь в розовом цвете, и друзья втроем поют «Доброе утро». Но поет Лина не лучше, чем говорит; впрочем, это не важно, поскольку Кэти вызывается ее дублировать. Вечером, провожая Кэти, Дон поет от радости под дождем, пока озадаченный полицейский не просит его вести себя «нормально».

   В студии Кэти записывает для Лины песню «Должна ли я?», а Космо дирижирует оркестром. В «Кавалер-дуэлянт» попадут также современные сцены: Дон пересказывает Симпсону содержание длинного балета «Бродвейская мелодия», где он играет роль молодого танцора и певца, который пробует свои силы в бурлеске, водевиле (на американский манер), «Причудах Зигфельда», а затем добивается успеха на Бродвее. В одном эпизоде он танцует с женщиной-вамп в полуподвальном помещении кафе, и та, похоже, больше увлечена драгоценностями, чем его персоной. Кэти тайно дублирует реплики Лины. Та появляется в студии и гневно вопит. Она требует от Симпсона, чтобы имя Кэти вычеркнули из титров и та отныне занималась только дубляжом. Но друзья Кэти берут реванш после премьеры, где публика встречает фильм восторженно. Лине приходится выйти на сцену, поскольку публика просит ее исполнить вживую песню из фильма. Она умоляет Кэти помочь. Та поет, спрятавшись за кулисами. Но Дон, Космо и Симпсон, уставшие мириться с капризами звезды, спешат поднять занавес, и публика узнает о подлоге – и о том, что такое дубляж. Кэти бежит к выходу, но Дон останавливает ее песней «Ты – моя счастливая звезда». Теперь их имена будут красоваться рядом на афише следующего фильма – «Поем под дождем».

   ►  Слава этого фильма, один эпизод которого, где Джин Келли поет и танцует под дождем, стал символом американского мюзикла, только растет с течением времени. С 70-х гг. фильм начал фигурировать в списках великих классических кинокартин, составляемых историками и критиками кинематографа, наравне с Броненосцем «Потемкин» * и Гражданином Кейном, Citizen Kane. Если так пойдет и дальше, возможно, через несколько десятилетий эти 2 названия исчезнут из подобных списков, но Поем под дождем останется в них навсегда. Как это часто бывает с лучшими голливудскими картинами, период вынашивания фильма – но только в самом начале – был довольно труден, и кое-кто из его именитых создателей с радостью отказались бы от участия в работе над ним (аналогичный феномен, но в более ярко выраженном виде имел место в случае с Унесенными ветром, Gone with the Wind и Касабланкой, Casablanca). Сценаристы Бетти Комден и Адолф Грин дошли до того, что объявили забастовку, только бы не писать этот сценарий. По их словам (см. БИБЛИОГРАФИЮ), они оказались «загнаны в угол, словно крысы в горящем амбаре», когда обнаружили, что обязаны по договору построить историю, отталкиваясь лишь от песен, написанных Артуром Фридом и Нэйсьо Хербом Брауном, хотя они хотели включить в работу материал Ирвинга Берлина, Коула Портера, Роджерза и Хаммерстайна и др. Артур Фрид, основатель знаменитой компании «Freed Unit», выпустившей в составе «MGM» несколько лучших мюзиклов в истории, в молодости написал слова к обширному каталогу песен, сочиненных Нэйсьо Хербом Брауном. Комден и Грин сразу же пришли к мысли о том, что необходимо воссоздать на экране ту эпоху, когда были написаны песни, в основном предназначенные для кинофильмов (конец 20-х – начало 30-х гг.), и поначалу представляли, что расскажут историю об актере музыкальных вестернов, чья роль будет специально написана для Хауарда Кила. Потом они решили просто рассказать о 1-х шагах звукового кино в Голливуде.

   Встав на правильные рельсы, проект начал продвигаться вперед очень быстро (исключением стали только сложности с написанием 1-х сцен, см. БИБЛИОГРАФИЮ). Сценаристы вдохновлялись реальными событиями, напр., крахом карьеры Джона Гилберта, который, подобно исполнителю главной мужской роли в звуковой версии «Кавалера-дуэлянта», решил, что сможет произнести в микрофон те самые фразы («Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя»), что произносил обычно на съемках немых картин. «Вся хитрость была в том, – пишут Комден и Грин, – чтобы органично вписать такой трагический материал в легкую сатирическую комедию, содержащую 15–20 песен Фрида и Брауна». С этого момента единственным кандидатом на главную роль стал Джим Келли. Смесь документального стиля и сатиры дала в этом фильме особенно занимательный результат. Поем под дождем делает шаг в сторону от революционного Увольнения в город, On the Town и своим сюжетом изобретательно продолжает традицию мюзиклов по образцу 42-й улицы, 42-nd Street, рассказывающих о подготовке эстрадных шоу и театральных спектаклей. Здесь речь идет о фильмах, рождавшихся в самый беспокойный период истории Голливуда.

   Долговечная магия фильма рождается в основном из атмосферы, придающей ему оригинальность (порожденной, как сказано выше, ограничениями, навязанными сценаристам); из неустанной изобретательности; из легкой сатирической интонации без капли злости (при том, что авторы пе могут удержаться от язвительности в адрес персонажа, великолепно сыгранного Джип Хейген); наконец, – и это главное – из его неизменно хорошего настроения. В самом деле, если рассматривать все жанровые категории, Поем под дождем ― редкий пример фильма, от начала и до конца решительно сохраняющего оптимизм; фильма, где профессионализм, упорство, дружба и любовь берут верх над всеми сложностями. Каждая сцена, музыкальная или нет, становится новым кирпичиком в лучащейся и цельной конструкции, которую можно упрекнуть разве что в недостаточно оправданном появлении финального балета «Бродвейская мелодия»: сам по себе эпизод восхитителен, но сложно представить, как он смотрелся бы в «Кавалере-дуэлянте». Впрочем, этот эпизод завершается изящным пируэтом: продюсер, которому Дон Локвуд, персонаж Джина Келли, пересказал балет, чтобы услышать его мнение, отвечает: «Я не могу его представить себе как следует, пока не увижу на экране». И наоборот, рассказ во флэшбеках о пути Дона Локвуда к славе, где хватит материала на отдельный фильм, ― едва ли не самый прекрасный кинопролог, что нам довелось видеть.

   Вместе проведя тщательную подготовку к съемкам, Келли и Донен поделили между собой сцены и снимали раздельно на разных площадках. Никто не в состоянии точно сказать, что именно сняли тот или другой, но простая логика приводит к мысли, что сцены, в которых не фигурирует Келли, были преимущественно сняты Доненом. Комден и Грин приписывают успех фильма спаянной работе квартета, который они составляли с Келли и Доненом, и «рассудительному профессионализму [режиссеров], которым удавалось поддерживать в работе впечатление беззаботной стихийности, не требующей никаких усилий». Лучше и не скажешь – и в самом деле, по сюжету и форме, по характерам персонажей и перипетий, Поем под дождем представляет собой совершенный образец искусства, где колоссальные усилия тратятся так, что зритель не замечает ни единого их следа. В этом отношении фильм также выражает «душу танца».

   N.В. В тех сценах, где Кэти Селден (Дебби Рейнолдз) дублирует реплики Лины Ламонт (Джин Хейген), в реальности Джин Хейген дублирует Дебби Рейнолдз, которая на экране дублирует ее. В тех сценах, где Кэти Селден исполняет песни за Лину Ламонт, в реальности за Дебби Рейнолдз поет певица Бетти Ройс. Помимо старых песен Фрида и Брауна, фильм содержит две новые песни: «Моисей» (написана Роджером Идензом, Комден и Грином) и «Рассмеши их» Фрида и Брауна, плагиат песни Коула Портера «Будь клоуном» (из фильма Миннелли Пират, The Pirate, 1948). Донен признался Хью Фордину (Hugh Fordin, The World of Entertainment!), что им с Келли так и не хватило смелости сказать Фриду, что песня украдена. «Надо было обладать тактом и деликатностью Коула Портера, ― отмечает Фордин, ― чтобы сознательно игнорировать этот факт».

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги (без слов песен) опубликованы в серии «Библиотека киносценариев студии MGM» (The MGM Library of Film Scripts, New York, The Viking Press, 1972). Примечательное предисловие Комден и Грина. В частности, они рассказывают, как зашли в тупик в самом начале работы над сценарием, когда написали 3 пролога, действие которых происходило в Нью-Йорке и Голливуде: премьера немого фильма, интервью Дона Локвуда, встреча Дона с Кэти и ее исчезновение. Муж Бетти Комден Стив решил эту проблему, посоветовав сценаристам сохранить все 3 пролога, поставив их один за другим: так они и поступили, расположив их все в Голливуде. Благодаря этому открытию, которое в наши дни кажется элементарным, они почувствовали себя «Шампольоном, расшифровавшим иероглифы Розеттского камня».